Энергоэффективность: зелёный свет в конце тоннеля

На крупном предприятии горно-металлургической отрасли экономия на энергоресурсах может составлять миллионы долларов. Однако дело уже не только в сокращении расходов на производство. Ведь уже совсем скоро, с января 2026 года, компании, участвующие в цепочках поставок в ЕС, будут обязаны приобретать специальные сертификаты CBAM (Carbon Border Adjustment Mechanism).

И через этот механизм оплачивать (и недешёво) каждую тонну углерода, который понадобился для выпуска продукции. В сложившейся ситуации существенное повышение энергоэффективности процессов ГМК неизбежно. Какие решения позволяют этого добиться, обсуждают отраслевые эксперты.

Приоритеты развития горно-металлургического комплекса в прошлом году вошли в Национальный план развития Казахстана. Ключевым станет вклад в общий рост ВВП страны до $450 млрд к 2029 году. По оценке ОЭСР, вся горнодобывающая отрасль Казахстана сейчас обеспечивает четверть от этого объёма. Добиться увеличения показателя без дальнейшего изменения подходов к энергоэффективности не получится.

Внешних факторов, которые мотивируют горнопромышленные предприятия республики двигаться в этом направлении, множество. В 2021 году в Казахстане внесли изменения в Экологический кодекс, взяв за основу практики Евразийской экономической комиссии. Нормативы определяют дальнейшее внедрение новых технологий и принципов замкнутого цикла, сокращение выбросов и развитие возобновляемой энергетики. А Стратегия достижения углеродной нейтральности к 2060 году предполагает двукратный рост ВИЭ уже через 5 лет, в 2030 году. И такие меры вполне обоснованы.

«Сейчас на каждый доллар условной продукции в Казахстане мы потребляем ресурсов в два раза больше, чем во всём мире, и в три раза больше, чем в странах ОЭСР. Поэтому одна из национальных целей — снизить энергоёмкость экономики республики на 15% до 2029 года. Пока реальное снижение невелико: на 1,4% к уровню 2021 года. В ГМК это связано, прежде всего, с использованием устаревших технологий.

Однако добиться хотя бы этого небольшого снижения удалось преимущественно за счёт реноваций в добывающей индустрии. Нормативы устанавливаются для крупных промышленных предприятий (топ-115), которые потребляют более 50 тыс. т условного топлива. Для таких организаций путь повышения энергоэффективности предопределён, поскольку низкоуглеродная повестка всё сильнее влияет на их работу.

Это в том числе становится одним из ключевых требований при экспорте продукции за рубеж», — пояснил на конференции Profit Industry & Energy Day — 2025 директор департамента обработки и анализа Института развития электроэнергетики и энергосбережения Марат Калменов.

По словам эксперта, для мониторинга энергоэффективности в 2025 году формируется цифровая экосистема, которая ускорит процессы анализа отчётов по результатам энергоаудитов, поможет сделать данные прозрачнее и достовернее, поскольку обрабатывать их будет искусственный интеллект.

Почём на рынке углерод?

В Казахстане концепцию перехода к «зелёной» экономике утвердили ещё в 2013 году. Но путь от повестки к реальной модернизации производственных площадок сложен и требует «длинных» инвестиций, поскольку связан с внедрением чистых технологий, передовых практик обращения с отходами и диверсификацией источников энергии.

С января 2026 года декарбонизация, которая и до этого была важной составляющей принципов ESG, становится критически важным условием для всего горно-металлургического комплекса РК. Теперь контрагенты, закупающие и импортирующие такую продукцию из других стран в Европу, будут обязаны приобретать специальные сертификаты CBAM (Carbon Border Adjustment Mechanism). А этот документ учитывает каждую тонну углерода, которая приходится на ввозимые товары. Новую меру регулирования уже называют «климатическим налогом».

И стоить это будет по-европейски дорого. В буквальном смысле. Эквивалентом цены сертификата станут квоты на выбросы, принятые в ЕС. Таким образом плата за углерод, «встроенный» в зарубежные товары, будет соответствовать себестоимости аналогичной продукции, произведённой в Старом Свете. Остановит ли это переезд промплощадок в страны с менее строгим экологическим регулированием? Не факт. А именно такова основная цель этого мероприятия. Но вот цепочки поставок действительно могут измениться.

В 2024 году в общей структуре экспорта товаров из Казахстана на долю Европы пришлось 47%. Но большую часть этого числа составили энергоносители: нефть, уран, уголь. А эта продукция не включена в сертификационные списки на первом этапе введения CBAM. Зато новшество может существенно осложнить жизнь металлургической отрасли Казахстана, продукция которой попадает в этот перечень.

Особенно уязвим экспорт алюминия, ведь до 30% поставок уходит именно в ЕС. Затронет новая регуляторная мера также железо, сталь и удобрения. Первые отчёты по CBAM за 2026 год нужно сдать уже в мае 2027 года. Штрафы для тех, кто не выкупит сертификаты, составят €100 за тонну CO2 сверх лимита. По оценкам экспертов центра развития торговой политики QazTrade, при отсутствии прозрачной системы верификации выбросов углерода дополнительные расходы могут составить до $1,4 млрд в год.

«Для отрасли выбор очевиден: либо потеря рынка и снижение прибыли, либо инвестиции в декарбонизацию. Второй путь — стратегически верный. CBAM подталкивает бизнес к переходу на наилучшие доступные технологии и снижению углеродоёмкости продукции. Это шанс не только сохранить доступ к европейскому рынку, но и повысить экологическую и энергетическую конкурентоспособность», — подчеркнула в интервью «Казахстанской правде» заместитель гендиректора QazTrade, доктор экономических наук Айнур Амирбекова.

Концепция прорыва

Крупные отраслевые игроки в Казахстане снижением углеродного следа и повышением энергоэффективности озабочены давно и всерьёз. Среди них AO «Qarmet» с его полным металлургическим циклом и проектной мощностью до 5 млн тонн стали в год. Компания реализует стратегию технического и технологического перевооружения, которая стартовала в 2024 году и в числе прочего направлена на улучшение показателей энергосбережения.

«В 2027 году в Темиртау будет завершено строительство литейно-прокатного комплекса, который обеспечит выпуск горячекатаной стали шириной до 1850 мм и толщиной от 0,8 до 16 мм. Впервые в стране будет производиться продукция премиального сегмента, востребованная в высокотехнологичных отраслях экономики. Также в 2027 году будут введены в строй новые коксовые батареи № 8 и № 9, которые существенно повлияют на рост производства и охрану экологии.

В активной фазе новые проекты строительства фабрики по обогащению железа, марганца, выпуска горячебрикетированного железа. Также мы намерены последовательно модернизировать ТЭЦ-2 для устойчивого развития энергетики комбината и города», — рассказал управляющий директор АО «Qarmet» Ербол Исмаилов в интервью ulysmedia.kz.

В июле этого года состоялась рабочая встреча представителей компании с ТОО «Центр экспертизы энергоэффективности». По словам Марата Калменова, стороны договорились об обмене информацией и корректировке целевых индикаторов, которые разработаны индивидуально для каждого сектора экономики РК с учётом характеристик процессов промышленных предприятий.

Рациональное использование энергоресурсов в высокой степени связано с внедрением новых технологий добычи и переработки. Импорт таких решений для отрасли стоит дорого, и окупаются эти вложения не сразу. Тем не менее в республике осваивают зарубежный опыт, адаптируют его к местным условиям и ведут собственные разработки.

В июле 2024 года в РК был принят новый закон «О науке и технологической политике», который регулирует внедрение научных достижений для повышения конкурентоспособности страны. Для ГМК это стало основой для появления целого ряда технологических кластеров, где в числе прочего рождаются идеи и проекты, которые помогают эффективнее задействовать ресурсы и декарбонизировать промплощадки. Однако частные инициативы, пусть даже и получившие
господдержку, не решают всех проблем.

«Нам не хватает целостного видения с учётом смежных отраслей. Например, 67% электростанций страны работают на угле, который добывает горно-металлургический комплекс, а он, в свою очередь, сталкивается с рисками роста тарифов на электроэнергию. Нет ли тут взаимовыгодного решения? И так по многим другим вопросам. Нужны концептуальные подходы к развитию на долгую перспективу», — отметила руководитель проектного офиса по развитию ГМК Гульнара Бижанова в интервью агентству Kazinform.

Представители отраслевого сообщества едины в том, что для корректного выполнения постоянно растущих требований, в том числе в сфере экологии и энергосбережения, нужен стратегический документ, который определит, как поэтапно будет меняться ГМК. В этом году опубликован Комплексный план развития газовой отрасли РК на 2025–2029 годы. До этого аналогичные документы были приняты для энергетики и железнодорожного транспорта.

«Во всех этих документах заложены планы по росту тарифов на газ, электроэнергию, железнодорожные перевозки и инфраструктурные услуги. Эти издержки неизбежно ложатся на плечи горно-металлургических предприятий. А у ГМК при этом нет собственной стратегии развития. Это означает, что предприятия фактически не могут планировать ни инвестиции, ни модернизацию, ни выполнение социальных обязательств. Отрасль остается зажатой со всех сторон», — отметил председатель президиума НПП РК «Атамекен» Раимбек Баталов в комментарии Kazinform.

Сложно поспорить с тем, что решение проблем эффективного потребления энергоресурсов в ГМК напрямую связано с другими стратегическими приоритетами. Возможно, уже в следующем году появится концепция развития, которая среди прочего определит, ждёт ли эту отрасль масштабный «зелёный» прорыв?